Юлия Федотова - Герои былых времен [HL]

— Разве у вас война? — удивилась Меридит. — А на подступах вроде бы все спокойно, если не считать разбойников.

Но нет, как раз войны в королевстве не было, причем уже почти два года — рекордный срок!

— Тогда зачем на улицах патрули средь бела дня?

Оказалось, порядок здесь такой. В Ольдоне всегда ценили порядок.

— А какой сейчас век? Кто правит? — насторожился Эдуард.

И ужаснулся, услышав ответ. Потому что не было в истории северного королевства правителя более жестокого и кошмарного, чем его предок по отцовской линии, король Филипп Второй, прозванный в народе Кровопивцем. Причем прозвище это вовсе не являлось иносказательным.

— Ну что, мы идем или нет? — спросила Энка от дверей, ей тоже никогда не сиделось на месте.

— Нет! — заорал принц. — Даже не думай! Останемся тут и будем сидеть тихо-тихо!

Странно, но все послушались. Сидели день, сидели ночь… И только ближе к полудню утомленный, с глазами, покрасневшими от долгой работы, но вполне довольный собой Мерлин вновь собрал пришельцев в лаборатории. Вещал он долго и торжественно. Речь магов во все времена отличается витиеватостью, а уж средневековые и вовсе не знали себе равных в умении даже самую простую мысль облечь в невероятно замысловатые формы. Так что если бы Меридит не подталкивала Ильзу в бок, та непременно задремала бы, отчаявшись хоть что-то понять.

Смысл же сказанного был таков: все, что происходит в этом мире, вершится по воле могущественных Сил Судьбы, и если угодно им было уберечь восемь юных, легкомысленных созданий от верной гибели, что нес в себе сосуд Ахх-Ша, то неспроста. Так рассудил он, Мерлин, принимаясь за научные изыскания. И оказался прав. В старинном свитке, принадлежавшем перу великого прорицателя Казарра, встретилось ему упоминание о Затерянных Спасителях.

Страшная беда будет грозить Миру и приведет на порог гибели. Но явятся из иных времен они и подвигами своими — а числом их восемь — отведут напасть.

— Итак, — подытожил Мерлин, — не жертвы вы, но избранные герои, и надлежит вам не искать пути назад, а отдаться в руки судьбе и отважно ступить на стезю подвига, дабы с честью исполнить свое великое предназначение.

Наверное, маг ожидал, что необычные визитеры будут польщены выпавшей на их долю участью, — как же он заблуждался!

Орвуд был в ярости.

— Да что же это творится?! — роптал он, не опасаясь последствий. — Демоновы Силы Судьбы совсем ошалели, не иначе! Уже сквозь столетия наладились нас таскать! Неужели во всей истории Староземья никого другого не могли для подвигов подыскать?! Форменное издевательство! Эксплуатация! И что это за мир такой, что его без конца приходится спасать?! Кому нужна такая развалюха — гори этот мир синим пламенем! Да если бы знал, как дело обернется, пусть бы его, мир этот, рыбами выжгло! Пусть бы его мангорриты к рукам прибрали! Пальцем бы не пошевелил!

— Точно! — поддакивала любительница народной мудрости. — Овчинка выделки не стоит!

— А знаете, что самое печальное? — очень спокойно сказал Хельги. — Не сказано, что будет после того, как мы совершим все подвиги! Мир-то уцелеет, а нас вернут на место или нет? И кстати, я не понял, это нас восемь или подвигов восемь?

— Вряд ли мы успеем совершить восемь подвигов до конца вакаций, — вздохнула в ответ сестра по оружию. — С Уэллендорфом можно попрощаться.

Тут Ильза сочла нужным прослезиться. Не потому что ее печалила перспектива новых спасательных работ, просто из сочувствия к друзьям.

— Да ладно вам, — принялся убеждать благородный рыцарь. — Все как-нибудь образуется. Не впервой нам мир спасать, справимся. И назад вернемся, боги дадут. Тот жирный не захотел, другого демона поймаем! Или еще что-то подвернется.

— А университет? — напомнила Энка сердито. — Выгонят нас, пока будем демонов ловить.

— Отдадим им клад сидов, в конце концов! Неужели устоят?

— Я бы на их месте не устоял, — согласился Хельги. — Можно было бы новый застекленный шкаф для образцов на кафедру заказать, в старом уже места нет. И еще корабль для морских экспедиций построить. И реактивов в лаборатории вечно не хватает…

— Кто о чем, а орк о лопате, — прервала его монолог сильфида. — Все, хватит рассиживаться, пора вершить подвиги. Прощайтесь с почтенным хозяином, и уходим!

Прощание вышло трогательным. Мерлин произнес напутственную речь, столь патетичную, что Эдуард и впрямь ощутил себя великим героем, а Ильза опять ничего не поняла. Потом смахнул скупую слезу и вдруг попросил:

— О вы, явившиеся из грядущего, не ведомо ли вам, не откроете ли, когда суждено мне покинуть земные пределы и направить колесницу жизни моей в Чертог Праотцев?

— Чего? — переспросила Ильза. — Куда вы хотите переехать?

— Умру я когда? — пояснил маг чуть снисходительно.

Три магистра в смятении переглянулись. Мерлин (тот, у кого учился профессор Перегрин), несомненно, был настолько выдающейся исторической личностью, что не знать его краткую биографию было просто стыдно, тем более выпускникам университета. Увы…

— Мы не знаем! — осмелилась честно признаться Меридит. — Мы вообще того… не уверены, что вы уже умерли.

Вопреки ее ожиданиям, Мерлин не обиделся, а, напротив, выглядел очень довольным. Так что Хельги решился задать магу встречный вопрос: нет ли у него ученика по имени Перегрин?

— Не знаю такого, а что? — спросил Мерлин.

— Это наш профессор. Он учился у вас. Позже, наверное.

— Вышел ли из оного достойный маг?

— Спрашиваете! — ответил Хельги гордо. — Корифей! Титан мысли!

— Ну что ж, — решил средневековый чародей. — Случись таковому пожаловать — непременно возьму в обучение.

Вот так и решилась судьба Огастеса Перегрина, сына благородной, но бедной эттесской вдовы, у которого без этой неожиданной протекции не имелось бы, пожалуй, ни единого шанса стать профессором магических наук. Но случилось это уже столетия спустя.

Коллегия магов собралась в Эрриноре в первых числах июля.

Заседание было не обычным, а расширенным. Помимо постоянных членов присутствовали приглашенные, числом не менее трех сотен. Здесь встретились младшие отпрыски правящих семей, практикующие светлые маги в ранге не ниже мастера, цвет староземского рыцарства, лучшие воины из числа людей, эльфов и прочих достойных народов. Не было среди собравшихся ни продажных наемников, ни отпрысков проклятых народов с дурной магией в крови, ни персон, запятнавших себя черным колдовством. Только благородные, честные, бескорыстные и бесстрашные герои. Им, лучшим из лучших, обитатели Староземья и окрестностей должны были доверить важнейшее — судьбу самого Мира, вновь ступившего на путь гибели.